Я часто думаю, что мода в Сухуме- это не про подиум, не про сезон и не про тренд. Это- про воздух. Про то, как ощущается ткань под пальмами, как ложится солнце на плечи, как идут женщины по набережной- не торопясь и с достоинством.
Сухум- это город где запах моря смешивается с ароматом шелковицы и инжира, а стук швейных машинок звучит как колыбельная. Здесь каждая складка на платье, каждый стежок вышивки- это письмо из прошлого, которое женщины Сухума бережно переписывают в будущее.
Я проектирую одежду, но на самом деле я лишь переводчик между эпохами, между войнами и миром, между памятью и мечтой.
Сухум всегда был перекрестком культурного влияния (абхазского, греческого, грузинского, армянского, русского) и всегда умел одеваться иначе. Даже когда вся страна стояла в очередях за одинаковыми отрезами, здесь, на берегу, женщины умели из ничего создать образ. В этом была не мода, а врождённое чувство меры и стиля.
Сухумчанка всегда знала, платье не должно быть громким, чтобы быть красивым. Её сила в сдержанности, в мягкой осанке, в том, как свет солнца оттеняет кожу, волосы, жесты.
Чёрный цвет присутствовал всегда. В девяностые его стало больше- война добавила к нему тяжесть, но не убрала достоинство. Он стал бронёй, способом сохранить внутренний порядок, когда вокруг всё рушилось.
Война оставила на Сухуме шрамы, а на женщинах чёрные платья. И даже тогда, когда на улицах звучали выстрелы, даже в трауре они не могли отказаться от красоты- продолжали гладить подол, пришивать пуговицу, поправлять волосы. Потому что внешний вид- это не роскошь, а язык уважения к себе, к дому, к жизни.
В Советском Союзе мода формировалась под влиянием стандартизации. Она была парадоксом: декларируемое равенство в одежде оборачивалось дефицитом и единообразием. Однако курортный статус Сухума создавал пространство для экспериментов (яркие сарафаны, пляжные аксессуары). Здесь проявился экзистенциальный выбор- даже в рамках ограничений женщины стремились к самовыражению и мода в Сухуме всегда имела свой диалект. Многие женщины шили одежду сами или заказывали у местных портных. Интересная деталь: в то время сухумские женщины нередко шили платья из парашютного шёлка- материала, который привозили военные или туристы. Он был дефицитом, но в Абхазии дефицит всегда превращали в искусство. Советская мода учила нас: красота- не роскошь, а изобретательность. Сегодня такие винтажные вещи стали частью ностальгического стиля.
Летом Сухум становился подиумом для всего Союза. На курортах всё выглядело чуть свободнее, чем в других городах Союза. Когда в Москве женщины ходили в сером и синем, здесь носили кремовые, песочные, зелёные тона. Даже строгие платья из фабричных тканей оживали под пальмами: лен, хлопок, ситец- всё становилось частью ритма города. Сухум всегда дышал любовью и любил ткани, которые «дышат». Женщины не боялись надевать белое- они знали, как носить чистоту без жеманства. Мода здесь не демонстрировала, а намекала. Не заявляла, а присутствовала. Женщина в Сухуме могла просто стоять у ворот дома, и уже было ясно: она знает, кто она.
Эта особая сухумская манера, вероятно, берёт начало ещё из традиционной культуры. Национальный женский костюм всегда был продуман до мелочей не для украшения, а для сохранения достоинства. Глубокие цвета, минимум блеска, но идеальные линии кроя. Узоры вышивки- как молитва несущие смысл- символы солнца, воды, рода.
Каждый орнамент в абхазской вышивке- закодированная просьба.
То, что в других местах считалось строгостью, здесь было формой красоты. Потому что женщина- хранительница дома, земли, памяти. Её одежда говорила о её силе без слов.
Когда пришли послевоенные девяностые, казалось, всё это уйдёт, но на самом деле мода в Сухуме не исчезла. Женщины начали перешивать старые платья, подшивать рукава, вышивать орнаменты. Каждый стежок кричал- жизнь продолжается.
Так, чёрный цвет, ставший символом утраты, остался и символом стойкости. Он стал как море в штиль- глубоким, тихим, но сильным.
И всё же, что бы ни происходило, сухумская женщина узнаваема мгновенно. Её стиль- это взгляд, осанка, сочетание простого и благородного. В этом- настоящая элегантность. Мода в Сухуме никогда не была массовой. Она была личной. Здесь одежда создаёт ощущение гармонии, будто женщина и город- одно целое.
Я думаю, дело в том, что Сухум всегда был на границе между морем и горами, между Востоком и Западом, между светом и тенью. И его мода такая же: она живёт на границе ощущений. Здесь роскошь соседствует со скромностью, утрата с достоинством, а чёрный цвет никогда не бывает просто чёрным.
Как писал Ролан Барт, «одежда- это язык, который говорит даже тогда, когда молчит её носитель». В случае Сухума этот язык рассказывает историю о выживании, адаптации и надежде не только нарядов, но и целого народа.
В старых комодах до сих пор лежат пуговицы, серебряные пояса, отрезы бархата, ленты с узорами. И если прислушаться- они шуршат, как воспоминания.
Сухум помнит себя через ткань. Это про то, как память становится кожей и, может быть, именно поэтому здесь до сих пор умеют носить платье так, будто это не одежда, а история. Ведь мода- это запах моря и свободы.